Самое главное – это не стать озлобленным параноиком, агрессивно реагирующим на вторжения извне в свое личное пространство. Многие из приспешников Лорда задумывались на эту тему, но большинство из них шли в разрез с этим правилом. Людо видел это каждый день: психопаты, убийцы, омерзительные рожи, скалящие зубы на каждого, кто еще не с ними. Юный Бэгмен с трудом мог понять, почему никого из них еще не поймали. Таких маниакально настроенных типов невооруженным взглядом можно разглядеть в самой обычной толпе волшебников. Стоит только взглянуть в глаза одному из них, и сразу без труда определишь по глазам, что этот человек убийца. У него взгляд убийцы. Прищуренный, спокойный, но от него мурашки между лопаток бегают. После своего первого убийства Бэгмен целый час просидел перед зеркалом, наблюдая за своим отражением в попытке выявить изменения, произошедшие в его внешнем облике. Но он так ничего и не смог найти. Глаза не стали красными, в них не было маньяческого блеска и других признаков, которые Людовик порой замечал за другими пожирателями. И до сих пор никаких признаков. Это не значит, что парень такой стойкий, а остальные нет. Он слишком много следить за другими, и даже не находя очевидных убийственных признаков, додумывает их непроизвольно. Вот поэтому никто и не видит, казалось бы, очевидного сумасшествия Макнейра или жесткости Эйвери.
          Каждый день работники Министерства Магии контактируют не с одним пожирателем смерти, даже не подозревая об этом. Они пожимают Людо руку, даже не зная о том, что этот человек однажды может всадить заклинание им в спину. На работе он Людовик Бэгмен – исполнительный человек, прямо высказывающий свои суждения, скупой на слова, однако великолепно справляющийся со своими должностными обязанностями. Но как только стрелки служебных часов переползаю на отметку семь часов, офисная крыса Бэгмен уходит в тень. И с того момента его волшебная палочка служит другим, более важным делам волшебного мира. Магическое сообщество с содроганием описывает истории изощренных убийств, в то время как Бэгмен с точностью до слова может представить, что он увидит, открывая утренний выпуск пророка. Во многом он участвовал, в остальных ужаса часто был свидетелем. За всё это время ни разу угрызения совести не оскверняли его существование своим присутствием. Бэгмен казался равнодушным ко всему происходящему – он не радовался массовым убийствам, но и не расстраивался, если должен был в них участвовать. Некоторые полагают, что нельзя так спокойно относиться к убийствам, как Людо, но он так к ним и не относится. Он не чувствует себя уютно и спокойно, как в домашних тапочках, произнося "Авада Кедавра" и наблюдая, как очередному маглу или маглорожденному в грудь бьет зеленый луч смерти. И глаза стекленеют за одно мгновение или закатываются и мертвое безжизненное тело падает навзничь.
          Парень всего лишь относится к этому как необходимому неудобству, как к тому, что нужно сделать, несмотря на препятствия. И после этого жить дальше своей жизнью. Полной грудью вдыхать приятный вечерний воздух, думать о своём, ужинать, и нырять ночью в постель к своим ночным кошмарам. Сегодня был самый обычный день. Работа закончилась точно в срок, нога в начищенном до блеска ботинке шагнула в один из каминов атриума. Вместе с ногой Людовик переместился в свою квартиру в Косом переулке. Его встретила блаженная тишина, нарушаемая лишь монотонным подкапыванием крана в ванной. Бэгмен с удовольствием скинул одежду и отправился в душ. Пока теплые струи воды смывали с его кожи очередной монотонный день, Людовик настраивался на предстоящую операцию. Он не должен был никого убивать, всего лишь проследить за старшим МакКиноном от работы до места проживания и добыть кое-какие сведения, необходимые для разработки дальнейших планов. В последнее время, МакКиноны стали большой проблемой для лорда. Слишком часто путали карты.
          Нехитрый ужин, чистая одежда, накинутая на плечи иссиня-черная мантия с капюшоном, который в любой момент можно было набросить на голову, скрывая лицо. Если не собираешься убивать, брать маску с собой ни к чему. Людо поправил рукава рубашки, вооружился волшебной палочкой и аппарировал к предполагаемому месту действий. Там он столкнулся с одним из своих, карауливших МакКинона с утра. Обменявшись парой содержательных реплик, пожиратели распрощались. Знакомец аппарировал, оставив Людо в одиночестве дожидаться мужчину. Магам не помешало бы перенять у маглов привычку курения – тогда караульные способности как пожирателей, так и ордена возвысились бы во много раз – ведь тогда этим ребятам было бы, чем заняться в ожидании. Стрелки часов указывали на начало девятого, солнце клонилось к западу, отражаясь в витрине соседнего магазинчика и злорадно слепя Бэгмену глаза. Руки машинально стискивали палочку. Неожиданно пожиратель увидел его – невысокий мужчина средних лет в новой, но кричаще дешевой мантии вышел из здания и бодрым шагом направился по улице. Людо – следом в некотором отдалении. Асфальт, расплавленный от дневного солнца, дымился, мысли рассеянно блуждали от одного уличного фонаря к другому и обратно. Расслабленный и немного рассеянный Бэгмен не заметил, что пока он следит за своим объектом, за ним тоже кто-то следует. Они столкнулись в нескольких футах от дома МакКинонов. Незнакомец совершенно невежливо схватил его за руку чуть повыше локтя и возмущенно поинтересовался, какого гиппогрифа Людо замышляет. Бэгмен был как группа мгновенного реагирования – всё схватывал налету. Выхватывать волшебную палочку было небезопасно. К тому же, незнакомец уже видел его лицо – пожиратель от жары откинул его с головы еще несколько кварталов назад.
-Прогуливаюсь. Это не частная территория, я имею на это право. Отпусти мою руку, - и сквозь зубы, резко, срываясь на грубость, - мальчишка.